Упрощенная HTML-версия
21
размеров псин, обвешанных медалями за породистое происхожде-
ние. Среди собак, как и среди людей, встречаются дармоеды, кусу-
чие злодеи, пустобрехи, рвачи — дворянство здесь так искоренено
и не было, оно приняло лишь комнатные виды.
Бойе был труженик, и труженик безответный. Он любил хозяи-
на, хотя сам-то хозяин никого, кроме себя, не умел любить, но так
природой назначено собаке — быть привязанной к человеку, быть
ему верным другом и помощником.
Суровой северной природой рожденный, свою верность Бойе
доказывал делом, ласки не терпел, подачек за работу не требовал,
питался отбросами со стола, рыбой, мясом, которые помогал добы-
вать человеку, спал круглый год на улице, в снегу, и только в самые
лютые морозы, когда мокрый чуткий его нос, хоть и укрытый пу-
шистым хвостом, засургучивало стужей, он деликатно царапался
в дверь и, впущенный в тепло, тут же забивался под лавку, подби-
рал лапы, сжимался в клубочек и робко следил за людьми — не
мешает ли? Поймав чей-либо взгляд, коротким взмахом хвоста
просил его извинить за вторжение и за псиный запах, в морозы
особенно густой и резкий. Ребятишки норовили чего-нибудь сунуть
собаке, покормить ее с руки. Бойе обожал детишек и, понимая, что
нельзя малым людям, так нежно пахнущим, учинять обиду отка-
зом, но и пользоваться их подачками ему не к лицу, прижавши уши
к голове, смотрел на хозяина, как бы говоря: «Не польстился бы я
на угощение, но дети ж неразумные...» И не получив ни дозволения,
ни отказа, однако угадав, что хозяин хоть и не благоволит балов-
ству, однако ж и не перечит, Бойе вежливо снимал с детской руки
замусоленный осколочек сахару или корочку хлебца, чуть слышно
хрустел под лавкой, благодарно шаркал языком розовую ладошку,
попутно и лицо, да и закрывал поскорее глаза, давая понять, что он
насытился и взяла его дрема. На самом же деле за всеми наблюдал,
все видел и слышал.
С каким облегчением кобель вываливался из избяной утеснен-
ности, когда чуть теплело на дворе. Он валялся в снегу, отряхивался,