Упрощенная HTML-версия
33
Женщина и паяц
— Нет, нет. Она, в общем-то, честная женщина. У нее было че-
тыре или пять любовников, не больше. В наше время это можно
считать целомудрием.
— Но...
— К тому же, поверьте, у этой женщины поистине золотая голова.
Золотая. Как по уму, исключительно тонкому, так и по знанию жиз-
ни она не имеет себе равных. Она достойна всех похвал. Когда она
танцует, тело ее настолько красноречиво, что устоять невозможно.
Она и говорит как танцует, и поет как говорит. Что лицо ее красиво,
полагаю, вы могли убедиться, а если бы вы видели то, что скрыто от
глаз, вы сказали бы, что даже ее рот... Но хватит. Я сказал достаточно?
Андре, ощущая досаду, ничего не ответил.
Дон Матео схватил его за рукав пиджака и, дергая при каждом
слове, произнес:
— Но это, сударь,
худшая
из женщин, да, сударь, слышите? Это
худшая
из всех женщин на свете. Лишь одно утешает меня, одна
надежда живет в моем сердце: что в ее смертный час Господь ей не
простит.
Андре поднялся:
— Однако, сударь, я пока не имею оснований отзываться об этой
женщине так, как отзываетесь о ней вы, и потому не считаю себя
вправе не пойти на свидание, которое она мне назначила. Пожалуй,
напрасно я доверился вам и очень сожалею, что вынужден уйти, не
выслушав ответных откровений!
И он протянул хозяину руку.
Матео встал на его пути, загородив дверь:
— Выслушайте меня, заклинаю вас. Выслушайте меня. Давно ли
вы назвали меня человеком, способным дать ценный совет? Нет,
вы переоценили меня. Но мне не надо быть хорошим советчиком,
чтобы сказать вам то, что я скажу. Дело даже не в моей симпатии
к вам, хотя и ее было бы достаточно, чтобы объяснить мою настой-
чивость...