Упрощенная HTML-версия
21
ХАРЧЕВНЯ КОРОЛЕВЫ ГУСЕЛАПЫ
Божий сказывается и во всевозможных жизненных явлениях, не-
сомненно возвышенных, поелику Господь к ним причастен, но не-
пристойных или смешных из-за участия в них людей — стороны,
единственно доступной нашему созерцанию. Поэтому не следует по-
вторять сказки капуцинов и кумушек, что Бог являет себя в каждом
выеденном яйце. Вознесем же хвалу Господу, и да наставит Он меня
просветить сие дитя, а в остальном положимся на святую Его волю,
не стараясь постичь ее во всех мелочах.
Затем, подняв стаканчик, он отпил большой глоток.
— Это вино, — сказал он, — сообщает естеству тела человече-
ского приятное и благодетельное тепло. Это напиток, достойный
быть воспетым в Теосе и в Тампле королями поэтов вакхических —
Анакреоном и Шольё. Я хочу окропить им губы юного моего пи-
томца.
Он приставил стаканчик мне к подбородку и воскликнул:
— О пчелы Академии, слетайтесь, слетайтесь — опуститесь гар-
моничным роем на посвященные отныне музам уста Якобуса Тур-
неброша.
— Ах, господин аббат, — сказала матушка, — это верно, что вино
привлекает пчел, особливо когда оно сладкое. Но не следует при-
зывать этих скверных мух на уста моего Жако, потому что укусы их
очень болезненны. Как-то раз, когда я ела персик, пчела ужалила мне
язык, и я испытала адские муки. Помогла мне только горсточка зем-
ли, смешанная со слюною, которую брат Ангел положил мне в рот,
прочитав молитву святого Косьмы.
Аббат объяснил ей, что говорил о пчелах в смысле аллегориче-
ском. А отец мой сказал тоном упрека:
— Варвара, ты святая и достойная женщина, но я несколько раз
замечал у тебя скверную привычку опрометчиво соваться в серьез-
ные разговоры, как собака в кегельную игру.
— Может быть, — ответила матушка. — Но если бы ты побольше
слушался моих советов, Леонар, это послужило бы тебе на пользу.
Я не могу знать, какие бывают пчелы, но я знаю толк в домоводстве
и в приличиях, которые должен блюсти пожилой человек, отец се-
мейства и знаменосец своего цеха.
Отец мой почесал за ухом и налил вина аббату, который сказал
со вздохом:
— Несомненно, ученость ныне не в таком почете во Французском
королевстве, в каком она была у римлян, даже в пору упадка древней
доблести их, во времена, когда риторика привела Евгения к император-
ской власти. В наши дни не редкость встретить искусного человека на