Упрощенная HTML-версия
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
28
— Разумеется, мосье.
— Мадам, я знаю, как вы прозорливы, и знаю, сколько опасных
пропастей бывает на дворцовой почве; я молод, и, хотя никому не
делал зла, врагов у меня много. Так вот, к какому лагерю я должен
отнести ту, которая перед алтарем клялась мне в добрых чувствах
и носит мое имя?
— О мосье, как вы могли подумать...
— Я ничего не думаю, мадам, я лишь надеюсь и хочу только убе-
диться, что моя надежда имеет основания. Несомненно одно: наш
брак — или политический ход, или ловушка.
Маргарита вздрогнула, и, возможно, потому, что эта мысль при-
ходила в голову и ей.
— Итак, какой же лагерь — ваш? — повторил Генрих Наварр-
ский. — Король меня ненавидит, герцог Анжуйский — тоже, герцог
Алансонский — тоже, Екатерина Медичи настолько ненавидела
мою мать, что, конечно, ненавидит и меня.
— Ах, мосье, что вы говорите?!
— Только истину, мадам, и если считают, что меня сумели обма-
нуть относительно убийства де Муи и отравления моей матери, то
я не хочу, чтобы так думали, и был бы поэтому не прочь, если бы
здесь оказался кто-нибудь еще, кто мог бы меня слышать.
— Что вы! Вы прекрасно знаете, что здесь нас только двое: вы
и я, — ответила она быстро, стараясь быть как можно спокойнее
и веселее.
— Поэтому-то я и пускаюсь в откровенность, поэтому-то и реша-
юсь вам сказать, что я не обманываюсь ни ласками царствующего
дома, ни ласками семейства лотарингских герцогов.
— О сир! — воскликнула Маргарита.
— В чем дело, моя крошка? — улыбнулся Генрих.
— А в том, что такие разговоры очень опасны.
— С глазу на глаз? Нисколько. Так я вам говорил...
Для Маргариты это было пыткой; ей хотелось остановить ко-
роля на каждом слове; но Генрих с нарочитой искренностью про-
должал речь:
— Да! Так я вам говорил, что угроза нависла надо мной со всех
сторон; мне угрожают и король, и герцог Алансонский, и герцог
Анжуйский, и королева-мать, и герцог Гиз, и герцог Майеннский,