Упрощенная HTML-версия
34
Теофиль Готье
Несмотря на привычку не проявлять своего волнения — ибо
что более противоречит правилам высшего дендизма, чем вы-
ражение удивления или восторга, которымчеловек сразу ставит
себя ниже какого-либо явления, — молодой лорд не мог не про-
изнести долгого и модулированного на самый что ни на есть
британский лад «О!».
И вот что исторгло восклицание из уст совершеннейшего
джентльмена трех Соединенных Королевств.
На тонкой серой пыли, покрывавшей пол, очень отчетливо
обрисовывалась, с отпечатком всех пальцев и пятки, человече-
ская нога—ногажреца или друга, который за пятнадцать веков
до Рождества Христова ушел отсюда, воздав усопшему послед-
ние почести.Пыль, стольже вечная вЕгипте, каки гранит, запе-
чатлела очертания этой ноги и сохранила их в течение более чем
тридцати веков, подобно тому как окаменевшая делювиальная
грязь сохраняет следы животных.
— Взгляните, — сказал Эвендел Румфиусу, — на этот от-
печаток человеческой ноги, которая направляется к выходу из
подземелья. В какой гробнице Ливийской цепи покоится окаме-
нелое в бальзамах тело того, кто оставил этот след?
— Кто знает? — ответил ученый. — Во всяком случае, этот
легкий след, который могло бы смести дуновение, пережил ци-
вилизации, империи, даже религии и памятники, считавши-
еся вечными. Прах Александра, может быть, служит затычкой
в пивной бочке, как рассуждал Гамлет, а стопа неведомого егип-
тянина сохранилась на этом пороге!
Влекомые любопытством, не допускавшим долгих размыш-
лений, лорд и ученый проникли в залу, стараясь не затоптать
чудесный отпечаток.