За прилавок, понятно, не поставили. Мел полы, растапливал печи, ставил самовар, разносил заказы… И так до тех пор, пока не вышел в камердинеры – обслуживать хозяина в его покоях. Тогда-то он их и увидел.
В кожаных переплетах они стояли плотными рядами за стеклами дубовых шкафов, золотились корешками, и каждую хотелось потрогать, чтобы потом медленно открыть и листать белые страницы с роскошными гравюрами, приглядывая, чтобы с оплавленной свечи не скатилась капля воска.
Иван Сытин проглатывал книгу за книгой, огорчаясь, что жечь свечи разрешалось только до 10 часов. И все в нем переворачивалось вверх дном! Выходит, если вселенная стала результатом взрыва крохотной плотной частицы вещества, то нечто подобное может взорваться и в твоей душе, чтобы потом постоянно и безгранично расширяться.
Судьба Ивана Сытина окончательно определилась, когда в типографиях он увидел, как рождаются книги.
По достижении совершеннолетия Ивану положено было жалованье в 5 рублей и новое назначение – он стал помощником заведующего шараповской лавкой в Нижнем Новгороде. Там ему в голову пришла идея создать целую сеть коробейников, которые торговали бы вразнос.
Для этого перво-наперво надо было понабрать практичных и честных людей, которым можно дать товар в долг; Сытину подбор удался, помощники повалили к нему, чтобы прибыльно торговать "святыми картинками". В малограмотную бедную деревню несли они не книги. То были лубки, сонники, оракулы, письмовники, традиционные "Бова" и "Еруслан".
Чтобы завоевать своего покупателя, Сытину потребовалась собственная литография, способная выпустить более привлекательные "картинки". Чуть свет корпел в литографии, разрезая листы с оттисками, а потом привычно становился за прилавок.
С маленькой этой литографии и началось знаменитое товарищество "И.Д. Сытин и Ко". Оно образовалось в феврале 1883 года, а через 6 лет на Всероссийской промышленной выставке в Москве красочные лубки товарищества были удостоены серебряной медали. Судьба свела Сытина с близким другом Льва Николаевича Толстого В.Г. Чертковым, предложившим преуспевающему предпринимателю заняться изданием большой серии книг для народа, которая состояла бы из произведений лучших писателей России. Чертков уже стучался в дверь многих книжных тузов, но тщетно. Никто не хотел влезать в затею, которая не обещала высоких прибылей. Иван Дмитриевич загорелся этим замыслом. Та встреча заложила основу издательства "Посредник".
Сытин писал впоследствии:
Это была не работа, а священнослужение, я вел свое все развивающееся дело. Рядом шло дело "Посредника". Я был счастлив видеть интеллигентного чистого человека, так преданного делу просвещения народа. Л.Н. Толстой тоже принимал самое близкое участие в деле печатания, редакции и продажи книг.
Успех новой серии оказался ошеломляющим: за 15 лет в свет были выпущены произведения Пушкина, Крылова, народные былины, стихи Кольцова, в специальных выпусках для детей – "Хижина дяди Тома", "Робинзон Крузо", "Избранные сказки" по Афанасьеву... Грянул октябрь 1917-го. Под откос полетели замыслы Сытина об учреждении общества "Школа и знание", которое намеревалось выстроить сотни тысяч училищных зданий, оборудовать школы, по всей стране открыть Дома книги, построить под Москвой писчебумажную фабрику с городком печатников, со своими школами, больницами, театром, церковью, телеграфом.
Все нажитое Сытин передал новой власти. Ему предлагали стать во главе Госиздата. Отказался, сославшись на 3-классное образование. Остался уполномоченным своей бывшей типографии. Дни коротал над рукописью воспоминаний "Жизнь для книги". Вышла она только в 70-х годах.»
